ТО ЛЕТО

То лето я провёл в гостях у бабки.
Бурлящий хлорофилловый июль
забрызгал всё вокруг: и в парке лавки,
и даже душу мне. Не потому ль

я вдруг нашёл внутри себя мужчину
и, зовом плоти собственной томим,
не торопился выяснять причину
такого факта, как засилье нимф.

Быть может, подошла пора миграций
(чащобы окружали городок)
наяд, дриад и прочих юных граций…
но брюки стали тесными. Я мог

легко себе по нраву выбрать пару,
а то и тройку резвых колдуниц,
и упиваться пылкостью дикарок,
и мять и маять счастье без границ.

Таких нашлось. Как раз и ровно пара.
Как будто мне их леший завещал.
И я в чаду июльского угара
хвалил и плакал, в общем – я попал.

Две маленькие сёстры-щебетуньи
(или подружки? обе – с огнецом;
благословенно чрево той колдуньи,
что сделало их схожими лицом) –

они пришли и встали возле вяза.
Румянец рдел – я спичку мог зажечь
об этот жар, но вьюнош долговязый
во мне решил вдруг силы поберечь.

Я наблюдал, как свет далёких окон
желтит их зубы, чёлки и глаза,
как по щеке крадётся томный локон…
Я просто ждал. Во мне всё было – за.

Их было две. Дриада и наяда.
А я один. О небо! О земля!
И хоть я ждал подобного расклада,
но вдруг подумал: "а зачем?", "а для?"…

Их хохоток звучит во мне доныне
и нервный говорок течёт ручьём,
и взгляды укоряют: "неповинен",
хотя согласны были и втроём…

Пятнадцать лет. Какой щемящий возраст,
и нов пушок над верхнею губой…
Как сладко сознавать, что ты не познан
ещё никем. Ни миром, ни собой.